Сможет ли заем на 500 млн долларов от Всемирного банка повлиять на дикий экспорт казахстанского мяса?
Новость о том, что Всемирный банк одобрил пятилетний кредит в 500 млн долларов на развитие казахстанского мясного животноводства, облетела информационное пространство еще в июле. С тех пор новость не обновляется и статус сделки остается непонятным, так взяли или нет? А ведь сумма очень значительная – 215 млрд тенге по текущему курсу. С учетом дешевой нефти, когда ее цена вряд ли станет расти в ближайшем будущем, долг в тенге только увеличится и будет давить на бюджет.
Амбиции и доля… в 0,01%
По информации независимого эксперта Жаната Нургалиева, руководителя некоммерческой организации IntegrityAstana, на сегодняшний день юридический документ между правительством РК и Всемирным банком не подписан, но находится на рассмотрении в администрации президента. Необходимо внести изменения в государственную программу развития АПК на 2017-2021 годы, только после этого правительство будет уполномочено подписывать что-либо. Об этом эксперт рассказал 4 ноября во время дискуссии на экспертной онлйн-площадке Ekonomist.kz.
«К сожалению, представители Всемирного банка на данном этапе не считают нужным проводить обсуждения и только после подписания займа готовы работать с общественностью. Хотя, когда речь идет о сумме в полмиллиарда долларов, просто необходимо открыто проговорить детали сделки, ее плюсы и минусы на разных экспертных площадках», – сказал эксперт.
Заем правительство планирует взять на 5 лет. Если проанализировать бюджет Министерства сельского хозяйства, то с 2015 по 2021 год, с учетом уже опубликованного проекта бюджета на 2021 год, на развитие животноводства направили 155 млрд тенге. Получается, что за 7 лет потрачено меньше денег, чем хотят потратить за 5 лет, – говорит Жанат Нургалиев, отмечая, что при этом не видно каких-то конкретных целей и задач по данному кредиту.
«Говорят, что будет оказана техническая помощь, и деньги выделят траншами. Но на самом деле целесообразность данного займа вызывает много вопросов: насколько сейчас это необходимо в текущей ситуации и надо ли грузить будущие поколения такими займами», – задается вопросом эксперт.
Если вспомнить историю вопроса, то мясному животноводству отводится особая роль. Оно должно стать одним из лидеров несырьевого экспорта. По этой причине в животноводство вкладываются огромные средства, работают государственные программы поддержки. Тем не менее, результаты провальные. По итогам 2019 года казахстанский экспорт мяса и мясопродуктов достиг 63 тыс. тонн – объема ожидаемого к 2016 году. По данным Мясного союза Казахстана, страна находится на 17-м месте с долей 0,01% среди стран-экспортеров мяса.
Сам экспорт принимает уродливую форму. Правительство желает видеть качественные и долгосрочные поставки на международные конкурентные рынки. С брендированным продуктом и с ростом рейтинга среди остальных стран-производителей. Производители же пользуются спросом на казахстанское мясо в соседних странах, и просто вывозят его в виде крупного рогатого скота. Уместно вспомнить, что в 2019 году в соседний Узбекистан отгрузки выросли в 4 раза, с 39 тыс. до 156 тыс. голов. Это стало причиной роста стоимости мяса на внутреннем казахстанском рынке и привело к полному запрету на экспорт живого скота из Казахстана.
В Узбекистане же КРС забивают, сертифицируют и далее продают в страны Персидского залива уже по другой стоимости. Казахстан находится в начальной цепи производственной цепочки и сильно теряет в прибавочной стоимости.
Не в коня корм
Давно понятно, что качественное развитие животноводства не возможно без развития кормовой базы, генетического потенциала животных, современных технологий выращивания, восстановления и доступности качественной ветеринарии. Такие глобальные задачи нужно решать за счет существенных финансовых вливаний. И большой кредит от Всемирного банка может прийтись как нельзя кстати.
Однако, до сих пор не ясно его целевое назначение. На сайте Всемирного банка указано, что средства должны пойти на «экологически устойчивое, инклюзивное и конкурентоспособное производство говядины в Казахстане». А точнее, на мероприятия по расширению ветеринарных услуг и систем регистрации животных, на расширение модели предоставления услуг, ориентированных на фермеров, и совершенствование агроэкологической политики в данном секторе. Размытые фразы и профессиональный жаргон для менеджеров и маркетологов. Получается, что деньги выделяют не на конкретные задачи, а на их подготовку, на консалтинг.
Кандидат сельскохозяйственных наук, председатель правления НПО The Last Hope Руслан Асаубаев, в ходе дискуссии на Ekonomist.kz отметил, что Всемирный банк по своему займу планирует работать по трем позициям. Он обещает помочь Казахстану с доступом на международные рынки посредством разработки системы отслеживания экспортной инфраструктуры. Окажет правительству помощь в разработке интервенций, которые позволят открывать экологический потенциал роста сектора. А также поможет с выбором политики и инструментария, которые обеспечат преобразование и рост сектора.
На самом деле в Казахстане уже работает программа развития мясного животноводства на 2017– 2027 годы. Она предполагает открытие племенных репродукторов, которые предоставляют племенных быков семейным фермам, и дальнейшее развитие убойных площадок и мест для переработки продукции на экспорт. Программа ожидает увеличение семейных ферм с нынешних 20 тыс. единиц до 100 тысяч к 2027 году. Семейные фермы с поголовьем скота в 100-200 голов КРС и 600 овец станут ключевым элементом отрасли. Доход от экспорта составит 2,5 млрд долларов.
По словам Руслана Асаубаева пока что показатели программы развития мясного животноводства достигнуты слабо. В январе-марте 2019 года импорт мяса составлял 3 066 тонн, а в январе-марте 2020 года – вырос до 8 208 тонн. На фоне повышенного импорта вырос и экспорт, с 783 тонн до 1290 тонн. Растущие импорт (мясо, купленное за валюту) и экспорт (вывоз местного мяса, произведенного тенге) привели к росту цен. С начала 2020 года говядина подорожала на 17,9%, баранина – на 18% «Повышенный экспорт может стать опасным с точки зрения напряжения населения и зависимостью от внешних рынков», – считает Руслан Асаубаев.
По мнению эксперта, приоритетней выглядит молочное производство. Импорт молока и кисломолочных продуктов составляет 20%, масла – 40%, сыра и творога – 67%. Выручку в молочке можно получать уже в первый год. Тогда как производство говядины находится на последнем месте по репродуктивности производства после коневодства, овцеводства, свиноводства и птицеводства. Есть ли смысл брать огромный валютный кредит на не самое быстрое воспроизводство, – спрашивает эксперт.
Пойти на принцип
В плюсах кредита от Всемирного банка, по словам Руслана Асаубаева – расширение финансирования АПК, новые технологии и механизмы для увеличения эффективности мясного производства. В минусах – отсутствие опыта по реализации таких программ и риск использования средств не по назначению. Высокая волатильность тенге и дешевая нефть могут привести к увеличению долга в тенговом эквиваленте.
Руслан Асаубаев считает, что следует менять принципы поддержки АПК. «Мы уперлись в кредитование, субсидирование, понижение процентной ставки, хотя надо применять льготы на продукцию, технологии, сырье, оборудование, чтобы производить самим. Для этого есть незагруженные мощности предприятий», – говорит эксперт.
Чтобы не стать сырьевым придатком для Узбекистана надо больше перерабатывать. Может быть, для фермера удобно и рентабельно продавать живой скот, но для страны такой вариант – катастрофа, – полагает Руслан Асаубаев.
Подводя итоги дискуссии, Жанат Нургалиев указывает, что заемщиком денег является Министерство финансов. Почему? По словам Нургалиева есть информация, что заем пойдет на покрытие дефицита бюджета. «В течении пяти лет ожидается увеличение на 10% государственных расходов на производство и переработку говядины. Получается, что финансировать будут со всех каналов, зачем? Старая программа развития АПК на 2017-2021 годы завершается, четкого видения по новой программе еще нет», – говорит эксперт.
Кредит еще не выдан, но страсти по нему накаляются. Готов ли АПК привлекать такой объем средств? И насколько прозрачно и эффективно они будут расходоваться, чтобы получателями были фермеры, а не агрохолдинги?
Анна ЧЕРНЕНКО, фото Валерия БУГАЕВА и из архива ДК
