Казахстанский священник Александр Суворов побывал с церковным визитом в одной из самых загадочных и противоречивых стран – Иране. Протоиерей рассказал, что удивляет в этом государстве и как в исламской республике несет свое служение православная церковь.
Ключарь Вознесенского кафедрального собора Алматы ездил в Тегеран для участия в торжествах по случаю 125-летия основания исторической Урмийской миссии.
Протоиерей Александр Суворов с игуменом Варлаамом
Урмийская духовная миссия – известное в истории Русской православной церкви служение для ассирийских христиан, основанное в 1898 году, центр которого располагался в городе Урмия, что в северо-западной части Ирана. Перестала существовать Урмийская миссия в 1918 году. За время ее работы к православию присоединились почти тридцать тысяч жителей Ирана. Примечательно, что в Краснодарском крае РФ есть местечко Урмия, где по сей день живут потомки тех ассирийцев, христиан, бежавших из Персии.
Александр Суворов, исследователь по призванию, тщательно изучал страну, в которую направлялся. Тем не менее, Иран его многим удивил.
- Каково ваше впечатление о Республике Иран?
- Сказать, что Иран – страна странная, значит, - ничего не сказать. Например, разница во времени там не часовая по Гринвичу, а – получасовая. Таким образом, часовой пояс Ирана отличается от Алматы на 2,5 часа. Второе, что сразу повергает в шок, как только вы приземляетесь в Тегеране, исчезает всякая связь с внешним миром. Несмотря на включенные пакеты, оплаченные роуминги, ни на одном сотовом операторе (а у меня их три было) – не было связи. Телефон при этом пишет, что есть роуминг, и ты набираешь любой номер, идет отсчет времени, а в телефоне звучат суры Корана. Вы никому не можете позвонить. Можно с большим трудом изредка отправить СМС. Кроме того, при подсоединении к сетям вай-фай, вы не можете открыть ни один файл, ни одного мессенджера, пока не подключите VPN. Даже в аэропорту Ирана серьезные досмотры, это говорит о том, что страна – чрезвычайно закрытая. Также поражает автомобильное движение: оно почти никак не регулируется. Я бы назвал его как управляемый хаос, некое коллективное сознание, воплотившееся на дорогах. Народ живет небогато, при этом автомобильный парк процентов на 80 состоит из машин отечественного производства.
- У вас была какая-то определенная цель, с которой вы прибыли в Иран?
- Я приехал в эту страну, чтобы встретиться с христианами, со священниками, которые там служат.
Священники и прихожане Свято-Николаевского храма в Тегеране
А, самое главное, передал от имени главы Православной Церкви Казахстана митрополита Астанайского и Казахстанского Александра в дар Николаевскому храму, отмечающему свой престольный праздник и 125-летие основания Урмийской миссии, икону священномученика Пимена (Белоликова), епископа Верненского и Семиреченского. Святитель Пимен в начале ХХ века проходил служение в Урмии (Персия) и по сей день он остается духовным покровителем православной общины в Иране.
Памятник Александр Грибоедову
- Наверняка вы побывали у памятника Александру Грибоедову – русскому литератору, дипломату?
- Грибоедов был автором Туркманчайского мирного договора между Персией и Россией, в соответствии с которым после поражения в войне Персия должна была выплачивать России контрибуцию. Но, главным образом, Грибоедов защищал интересы христиан, живущих в Персии, прятал их на территории посольства. Именно этот факт в свое время вызывал гнев со стороны шаха и тегеранской черни, что и привело к гибели российского дипломата.
- А как бы вы обозначили дух страны, в которой оказались впервые?
- Несомненно, что жители Ирана любят свою страну, знают ее историю. Я ощутил дух Ирана как «Любовь через трагедию». Во всем чувствуется торжественная трагичность. Иран сегодняшний поразителен тем, что в нем царит домашний матриархат. Женщины называют иранцев лучшими мужьями. Многие россиянки еще с прошлых времен выходили замуж за иранцев. И в наше время немало смешанных семей, где главенствует женщина. Это на улице мужчины участвуют в митингах, протестуют и воюют, а дома царит матриархат. Мужчины чистят картошку, моют посуду, полы. И женщины удивительно тепло отзываются о своих иранских мужьях.
- Вы участвовали в службах в местном храме Святителя Николая в Тегеране?
- Храм Святителя Николая был основан в Тегеране в 1945 году. Литургия, в которой я участвовал, состоялась вечером, так как это был будний день. Иран относится к странам, в которых принята «сиеста» - время, когда после обеда прекращаются всякие активности, люди укрываются от жары. Поэтому литургия началась после восьми вечера. Для людей храм – это цепочка связей, единение, радость Христа, таинства, радость причастия. А в пятницу, в день отдыха для иранцев, мы служили утром. И эта служба ощущалась как воскресная. Люди в этот день не работают, имеют возможность прийти в храм утром.
- Расскажите о представителях нынешней православной церкви в Тегеране.
- Архимандрит Александр Заркешев - замечательный человек, он осуществляет свое служение в Шардже (ОАЭ), при является настоятелем храма в Тегеране. Он нашел здесь замечательного себе помощника - игумена Варлаама из Архангельской епархии.
У самых истоков восстановления храма Святителя Николая стоял архимандрит Александр Заркешев, во многом способствовал сохранению русского кладбища. И, надо отметить, отец Александра Заркешева – наш земляк, казах, родом из Алматы.
Служба в Николаевском храме, в центре – архимандрит Александр Заркешев
Все эти люди - современные труженики - они служат не только для русских, которые там живут, но и для всех христиан. К ним приходят армяне, даже сирийцы.
- А приходят ли к ним иранцы?
- Практически христиан среди иранцев нет, ну, по крайней мере, если они и есть, то это очень «крипто-крипто», то есть - тайно, скрытно. Так как подобное вероисповедание для иранцев может стоить им больших проблем.
- Имеются упорные представления, что в Иране людей за всякие провинности вешают на столбах. Так ли это?
- На столбах точно люди не висят. Но преступников, действительно, вешают, но не на столбах, а на подъёмных кранах. об этом мне рассказывали мои собеседники, жители Тегерана. Видел в Тегеране очень впечатляющие шествия - мне сначала даже показалось, что это похороны. Но подобные скорбные шествия, похожие на похороны, посвящены имаму Хусейну. Такие процессии у них называются «ашура» - дни траура. Во время движения люди нараспев произносят мярсайа - элегии. Они вывешивают чёрные флаги, превозносят имама Хусейна ибн Али, ставшего «иконой» для миллионов верующих.
Имам Хусейн ибн Али - внук пророка Мухаммеда, второй имам шиитов-исмаилитов и третий имам шиитов-иснаашаритов, был убит и обезглавлен в битве при Кербеле 10 октября 680 года. До сих пор его гибель оплакивают шииты, скорбят, устраивая шествия.
- В эти часы вместо иранских флагов над страной висят черные флаги. Действо производит сильное, мрачное впечатление. Наверное, делается это для устрашения американцев и сионистов. Иранцы называют американское посольство «гнездом шпионов». Эти шествия, посвященные убийству имама Хусейна, подчеркивают твердую решимость иранского народа отстаивать свои ценности. Они чтут свою историю.
Свято-Николаевский храм в Тегеране
- Какое впечатление в целом произвел на вас Тегеран?
- На мой взгляд, Тегеран не имеет собственного лица. Крупнейший город Ирана был много раз перестроен. Он чем-то похож на Алматы – также находится у подножия гор. И также, как и у нас, считается: чем ближе к горам твое жилище, тем это более престижно. Правда, горы у них на севере.
- Известно, что в 1978 году, после свершения революции, богослужения прекращаются - после отъезда из Ирана последнего священника зарубежной церкви. Вы, общаясь с нынешними священниками, вспоминали эти события?
- Только в 1995 году, когда приехал отец Александр Заркешев, возобновились богослужения. И он воссоздал Свято-Николаевский храм, это его заслуга.
С 1995 года возникает диалог Московского патриархата с шиитским духовенством. Они совместно участвуют в конференциях. Конечно, это диалог не о богословских принципах, а, скорее, об общественно-социальных, полусветских. Власть в Иране с уважением относится к представителям Православной церкви.
- Интересно, что в Тегеране именно при православном храме имеется дом престарелых. Как к этому относятся иранцы?
- Для иранского общества этот дом престарелых при православном храме – некое новшество, что-то чрезвычайное и уникальное. Это старое, еще царское изобретение - дома милосердия, как они их там называют. Многократно иранские власти ставили в пример именно этот дом престарелых при русском храме. Причем в доме милосердия при Свято-Никольском храме живут иранцы, там русских престарелых уже совсем нет. И, поскольку в доме милосердия живут иранцы, то государство выделяет небольшой бюджет на его содержание. Конечно, храму там не просто выживать. И те священники, которые там служат, в частности, игумен Варлаам, они – настоящие подвижники.
Икона - Архидиакон Стефан
Примечательно, что в Свято-Николаевском храме в Тегеране есть необычные иконы – они с боковых алтарных врат храма Урмийской миссии, перед разрушением которого казаки успели их снять. Именно к этим иконам прикладывался священномученик Пимен.
Икона - Архистратиг Михаил
- Вам удалось пообщаться с простыми людьми, жителями Тегерана?
- Мне, например, было интересно поговорить с иранцами о причинах Исламской революции 1979 года в Иране. Почему она произошла, какие были предпосылки? Мне сказали так: революцию готовили одни, а ее плодами воспользовались совершенно другие люди. Изначально эта революция считалась социальной, поскольку иранское общество было очень расслоено. Существовала огромная разница между богатыми и бедными, и народ на 80% жил в нищете. Представители рабочего класса, крестьянства практически голодали. Исламская революция позволила людям жить немного лучше. Как гражданин другой страны, проживший в Иране меньше недели, не готов судить за его граждан, насколько им нравится та жизнь, которой они живут сейчас. Но общество этой страны остается очень закрытым.
Галина Галкина, АПН
