31 мая в Казахстане отмечается день памяти жертв политических репрессий. В Алматы довольно много памятных мест, связанных с жизнью выдающихся личностей, репрессированных советскими властями в 30-50-е годы прошлого века. Мы решили пройтись по этим знаковым местам и посмотреть, как сегодня выглядят территории города, которые стали в те годы местами пыток и расправ большевиков над неугодными. И посетить памятники жертвам большевистского произвола и террора, чтобы почтить их память.
Как ни странно, процесс укрепления советской репрессивной машины совпал со становлением Алма-Аты как столичного города, поэтому многие памятники архитектуры того времени так или иначе связаны с печальными историями репрессированных деятелей науки, культуры и политики. Например, в одной из самых ярких зданий в стиле советского конструктивизма, где сейчас располагается музей искусств «Умай», в начале 1930-х находилось ОГПУ Казахской АССР, а впоследствии – НКВД Казахской ССР. Собственно, сама «фабрика репрессий».
Не случайно главный карательный орган Республики въехал сюда в 1934 году. Именно тогда произошло событие, последствия которого привели к гибели сотен тысяч человек, и крушению судеб миллионов. 1 декабря убили Сергея Мироновича Кирова. Споры, причастен ли Сталин к его убийству, идут и по сей день, но то, что смерть человека номер два в стране вождь использовал как повод для организации судилищ по всей стране – неоспоримый факт.
Уже через четыре дня Верховный Совет принял «Закон от 1 декабря 1934 г.». Согласно закону, расследование нужно было вести по следующим правилам:
- Дела рассматривать в срок, не превышающий 10 дней.
- Обвинительное заключение вручать обвиняемым за одни сутки до рассмотрения дела.
- Дела слушать без участия сторон.
- Кассационного обжалования приговоров и ходатайств о помиловании не допускать.
- Приговор к высшей мере наказания приводить в исполнение сразу же по вынесении приговора.
Примерно еще год страна жила в предчувствии трагедии, и она действительно случилась — аресты начались в 1935-м, но своего апогея они достигли в 1937-1938 годах. Активными проводниками репрессивной политики советской власти в те годы были первые наркомы внутренних дел Республики Лев Залин и Станислав Реденс. Последний, кстати, фигура легендарная. Он был свояком Сталина и, по данным некоторых историков, племянником Дзержинского. Усиленно работая, выполняя все разнарядки по поиску «врагов народа», в конце 1938 года Реденс был арестован. Удивительно, что после его реабилитации еще в 1961 году, в конце 1980-х историки и родственники пострадавших попытались отозвать это решение, доказывая, что реабилитация Реденса незаконна и этически недопустима. Но отозвать решение о реабилитации так и не удалось.
Ныне в одной части здания НКВД, располагается художественная галерея, а другая часть корпуса перестроена под гостиницу. Здание, пользовавшееся дурной славой, и по сей день считается одним из самых зловещих в городе. Живут и передаются легенды о том, что вахтеры здания долго не могли здесь работать – по ночам им то и дело слышались стоны и крики. Что неудивительно – до сих пор точно неизвестно, сколько людей погибло в его застенках.
Неслучайно в сквере напротив здания установлен памятник жертвам голода 1931-1933 годов в Казахстане, называемого в народе «Ашаршылык». Почти четверть века стоял лишь памятный куб, а открытие скульптурной композиции с матерью и умирающим от голода ребенком состоялось лишь в 2017 году. И хотя пик голода пришелся на время, когда здание НКВД еще не было построено – символизм налицо. Памятник жертвам большевистской политики установлен у здания ее главного карательного органа.
Голодомор занимает особое место в народной памяти. Сегодня большинство историков сходятся на том, что его создали намеренно и целенаправленно. Крестьяне довольно долго сопротивлялись попыткам перевести их на коллективную систему хозяйствования. После того, как их не удалось организовать в колхозы добровольно, это начали делать принудительно. А когда лишенные стимула крестьяне стали производить меньше сельхозпродукции, большевистские комиссары начали отнимать у них почти все съестное. По разным данным, жертвами этой необъявленной войны стали от 6 до 7 миллионов советских граждан, из них в Казахстане – от полутора до двух миллионов жителей.
В Алматы есть еще памятные места, связанное непосредственно с советской карательной системой. Это легендарная тюрьма №1 НКВД КазССР. Основанная в первые годы существования Верного, она стала единственной как для уголовников, так и для политических заключенных. Еще в дореволюционные годы здесь были заключены революционеры Бронислав Шварце и Токаш Бокин. В 1930-е годы, когда здание стало главным следственным изолятором НКВД, через него прошли десятки тысяч людей, имена которых сегодня вписаны не только в казахстанские, но и в мировые энциклопедии.
Например, выдающийся экономист Александр Васильевич Чаянов, номинант на Нобелевскую премию по экономике. Чаянов был одним из сторонников развития сельского хозяйства по фермерскому пути. Понятно, что такие взгляды после начала коллективизации стали откровенно враждебными. Чаянова осудили по делу так называемой «Трудовой крестьянской партии», отправили в концлагерь на 5 лет. Последние два года заключения ему заменили ссылкой в Алма-Ату, где он проработал в наркомате земледелия КазССР и вновь был арестован. И Чаянову вынесли смертный приговор. Последние свои дни перед расстрелом его содержали в той самой «тюрьме на Сейфуллина».
Также в городе сохранились стены военной части внутренних войск, где, собственно и базировались те, кто этапировал заключенных Алма-Атинского СИЗО на следственные эксперименты, в суды и к местам лишения свободы. Те, кто нес там службу, вероятно и этапировали и Чаянова, и арестованных в то же время в Алматы Ильяса Джансугурова, Сакена Сейфуллина, Беимбета Майлина.
Последние месяцы и дни перед расстрелом в той же тюрьме провел и великий ученый-лингвист Ахмет Байтурсынов. Годы жизни перед смертью он тоже провел в Алма-Ате, хотя важные события его жизни больше связаны с другими городами: Троицком, Оренбургом, Семипалатинском, Кзыл-Ордой. Активный участник движения «Алаш» в 20-е годы работал в системе образования и, в частности, разрабатывал казахскоязычные учебные пособия. В 1929 году его арестовали и выслали в Архангельскую область. В 1934 году Байтурсынов был освобожден по ходатайству Екатерины Пешковой (жены Максима Горького) и снова вернулся на работу в систему образования, но уже на незначительные должности.
Ему выделили жилье в бывшем доме купца Зубова, где он прожил с женой и тремя приемными детьми до своего ареста в 1934 году. Сегодня в этом доме располагается музей Ахмета Байтурсынова. Подробная экспозиция рассказывает о его жизненном пути, но атмосфера времени, когда здесь жил Байтурсынов, не сохранена и не воссоздана.
Немало известных людей прожили в нашем городе, куда их выслали в ссылку. В связи с этим можно вспомнить так называемый «Розовый дом» на пересечении улиц Толе би и Валиханова. В 1931-1932 годах здесь жил легендарный историк, исследователь наполеоновской эпохи, академик Евгений Тарле. Вот что он писал жене из Алма-Аты, когда был сослан сюда по обвинению в причастности к "Делу академиков":
"Алма-Ата свежее и лучше Ташкента, на улицах деревья, за домами сады. 120 000 жителей, кругом великолепные горы со снегами на вершинах, вроде Альпийских. Я напишу тебе сегодня, найдя комнату. Это не так легко здесь".
Вероятно, комнату он нашел в этом самом доме. В отличие от множества других ссыльных, ему повезло больше – ему позволили вернуться и в Москву, и в профессию. Хотя любая ссылка, даже закончившаяся благополучно, была черным пятном в биографии, которую советская власть в любой момент могла припомнить.
Немало пострадали от советской власти и представители духовенства. Репрессии против мусульман начались в СССР позднее, чем против православных, потому как советские власти первые годы после революции видели в мусульманах союзников, как угнетаемых царской властью. Но уже в конце 1920-х годов начались антиисламские кампании. В Алматы в тот момент осталась лишь одна большая действующая мечеть «Исхакия», которую в 1930-е закрыли и снесли в конце 1970-х гг.. Сейчас на этом месте стоит Центральный универсам.
Памятным местом можно считать и Софийский собор. К 1937 году это был единственный крупный действующий православный собор. Вознесенский к тому времени был превращен в музей, Казанский и Никольский – закрыты. В то время настоятелем Алма-Атинской и Туркестанской епархии был епископ Тихон (Шарапов). Он старался буквально по крупицам сохранить духовную жизнь в городе и Республике, когда и священнослужителей и мирян в буквальном смысле хватали среди бела дня за один факт принадлежности к православной церкви. В августе 1937 владыка Тихон был обвинён в том, что «организовал и возглавил антисоветскую монархическую террористическую организацию церковников». Его расстреляли в одном из горных ущелий близ Алма-Аты, а похоронили на расстрельном полигоне в Жаналыке в 40 километрах от города.
Жаналык – место в чем-то печально уникальное. Здесь захоронены тысячи людей разных национальностей, разных вероисповеданий, разного рода занятий и разного происхождения. Кто-то верой и правдой служил казахской земле и народу, желая для него лучшего будущего, кто-то оказался здесь в ссылке, кто-то вел миссионерскую деятельность. Но репрессивная молотилка уничтожала людей без разбору, не делая различий по национальности, роду занятий и вероисповеданию. Невинно убиенные нашли здесь последнее пристанище и спустя много лет, уже в XXI веке, их память здесь достойно почтили установлением монумента жертвам политических репрессий.
Константин КОЗЛОВ
