MediаNet занимается анализом, изучением и развитием информационного рынка в Казахстане. С момента открытия в 2004 г. центр реализовал около 200 проектов в сферах образования, обучения журналистов, издательской деятельности и в целях противодействия дезинформации. Центр, базирующийся в Алматы, осуществляет проекты как самостоятельно, так и в сотрудничестве с международными партнерами. И Арал в этом проекте занимает важное место.
– Проблемы Аральского региона настолько долгосрочные, и пройдет еще много времени, пока найдутся ключи к их решению, – поясняет один из основателей MediаNet Игорь Братцев. – С годами информационный интерес к Аралу теряется, но проблемы остаются. И нам было необходимо напомнить о них через привлечение не только аудитории Казахстана и Узбекистана, но и других стран. Поэтому мы делаем акцент на мультимедийном формате, чтобы как можно больше людей через интернет узнало о том, что сейчас происходит в многострадальном Приаралье. С тем, чтобы не просто заинтересовать любознательных граждан, но привлечь внимание лиц, принимающих политические и экономические решения.
Город Аральск
…Теплым осенним днем мы высадились на платформу вокзала, названного не именем города, а моря – Арал Тенизи, и первым делом видим белый корабль на постаменте. Это памятник, чтобы никто не забыл, что город Аральск был некогда очень важным портом, но в 1980-е годы море стало усыхать и отдалилось от города на 100 метров. 1990-е годы для Аральска – одна из самых сложных страниц в его истории: изменился климат, возникли проблемы со здоровьем людей, с питьевой водой. Безработица принуждала аралчан сниматься с места.
– Раньше Аральск был интернациональным городом, – говорит старожил, директор историко-краеведческого города Мади Кудайбергенович Жаксекенов. – В детстве у меня были друзья русские, татары, евреи, немцы. Мы все говорили по-русски. Я казахский язык выучил только потом, когда казахи переехали в город...
В 2005 году, когда была возведена Кокаральская плотина, Малый Арал приблизился к городу до 25 км. Аральские рыбаки стали возвращаться в покинутые дома, климат смягчился. Теперь в магазинах города можно купить разные сорта свежей и копченой аральской рыбы.
Пока мы едем по улицам Аральска, не перестаем удивляться, будто ожидали увидеть что-то невиданное, инопланетное, а тут обычный милый низкорослый город, спокойные, никуда не спешащие жители.
Гостиница «Аральск», куда мы поселились, удивила больше. Она вполне соответствует своему четырехзвездочному статусу и ничуть не уступает европейским отелям. Но самое поразительное – в номере есть не просто все удобства, но и чистая питьевая вода в кране. 15 лет назад рядом с Аральском нашли артезианскую скважину и провели водопровод во все дома, а 5 лет назад провели и природный газ. Хотя бы с этим повезло аралчанам, и часть из проектов по спасению региона реализовалась с питьевой водой.
Как и центр города, по-видимому, был облагорожен благодаря особому вниманию к региону. Аральск совсем не похож на заброшенный в пустыне корабль. Районный центр выглядит опрятно, чистая центральная площадь, сквер с цветами, широкая аллея и монумент героям Великой Отечественной войны, памятник народным героям, вокруг которого раскинулся парк для детей.
Правда, стоит немного отойти от центра, и оказываешься на улицах без асфальта, утопающих в песке. И перед жилыми двухэтажными домами замечаешь деревянные будки и понимаешь, что до проведения канализации еще не дошло дело. Почему-то у нас принято полагать, что жителям сел и малых городов комфорт не нужен. В Приаралье это можно объяснить экологической катастрофой, но, например, в нефтегазовом Мангистау ситуация не лучше.
На дне
На следующее утро до восхода солнца отправляемся к морю, к бывшему... Сопровождают нас сотрудники Барсакельмесского заповедника. Я еду в одной машине с директором заповедника Зауреш Жансултановной Алимбетовой.
– Чтобы почувствовать всю катастрофу Аральского моря, журналисты не должны отсиживаться в комфортной гостинице, они должны увидеть своими глазами Барсакельмес, – объяснила она.
А от Аральска до острова Барсакельмес 350 км! Еще 40 лет назад мы бы поплыли туда на корабле, любовались бы синими волнами, слушали крики чаек, а сейчас мы мчимся на металлических вездеходах, на простых машинах туда не добраться.
При выезде из города дорога гладкая – это часть магистрали Западная Европа-Западный Китай. Изредка за окном замечаем прогуливающихся лошадей. Вскоре сбоку протягивается синяя полоска Сырдарьи. Под ярким солнцем река блестит и отбрасывает блики. Берега густо обнесены высокой растительностью. Останавливаться на каждом шагу мы не можем, слишком долгая дорога впереди. Но мы тормозим у гидросооружения Аклак, которое было частью знаменитого проекта «Регулирование русла реки Сырдарьи и Северного Аральского моря» – РРССАМ-1 в 2005 г. Устройство помогает контролировать воду для системы озер, где разводят рыбу.
Потом дорога отводит нас от русла Сырдарьи, и мы проезжаем мимо села Бугунь, после которого заканчивается асфальт. Дальше – бездорожье. Мы скачем по кочкам, подпрыгиваем на сиденьях, не сбавляя скорости.
Я полагала, что осушенное дно моря – это глубокая котловина, куда мы резко спустимся, как с горы. Но если бы Зауреш Кенжетаевна не объявила, мы бы не заметили, что после аула Каратерен уже едем по дну бывшего Аральского моря. За 40 лет берега оплыли, обросли. И кажется, за окном все та же абсолютно плоская и пустая земля до горизонта, похожая на лунный пейзаж, подчас появляются небольшие кочки с кучерявыми безлистными кустами, временами вдруг вздымаются песчаные барханы, от которых вьются мелкие частички пыли. Но приглядевшись получше, замечаем маленькие ракушки на песке.
Пока Аральское море плескалось в этих краях, оно смягчало климат в регионе, сдерживало ветра, но как только море приказало долго жить, так сразу же задвигались пески, распоясались ветряные бури, вознося пыль и соль на многие километры, отравляя сельхозполя, принося всевозможные болезни жителям региона.
Да что говорить, целые аулы заносились полностью песком. Как в селе Каратерен, мимо которого мы проехали, дома были перенесены со старого места на новое. Десятки домов были засыпаны до крыш и в других поселениях Аральского района – в селах Аралкум, Акеспе. Осушенное дно моря теперь называют Аралкумом. Только на территории Казахстана площадь новой пустыни составляет 2,2 млн га, ежегодно отсюда разносится 100 млн тонн солей и пыли. Для того, чтобы закрепить подвижные пески, в Казахстане и в Узбекистане высаживают растения на осушенном дне моря.
– Но это не такая простая задача, – говорит Зауреш Жансултановна. – Вглядитесь получше, какая почва у нас за окном, как на ней может что-то вырасти? За что могут зацепиться растения?
Когда море высыхает, его дно еще долго напоминает твердую подошву сапог. Но наконец, ростки самых неприхотливых кустов зацепляются и растут, собирая под себя прилетающий песок, проходят годы, прежде чем песок соберется и образует тонкий слой почвы, чтобы семена саксаула могли пустить корни.
Мы подъезжаем к саксауловой рощице.
– Два года назад при помощи японского фонда мы посадили здесь саксаул. И смотрите, он прижился, – радуется директор и разглядывает плоды на тоненьких зеленых веточках молодого куста.
Скоро плоды подсохнут, высыпятся оттуда семена и разнесутся ветром по пустыне, приумножая саксауловый лес. Саксаул может достигать высоты 3 м, он поглощает соль из почвы, живет до 40 лет и совершенно не требует полива. Самое главное, он не позволяет пескам расползаться. Говорят, один куст саксаула задерживает 4 тонны песка.
А песка здесь такое количество, мы чувствуем его везде, невзирая на плотно закрытые окна машин. Первые машины нашего журналистского каравана поднимают такие стены пыли, что видимости почти нет. Я удивляюсь, как водитель умудряется вести машину, обнесенную кругом пылевой тучей, и вспоминаются фильм Тарковского «Сталкер» и мифы о потере времени на Барсакельмесе.
Как герои фильма, мы полностью полагаемся на нашего гида и его помощников. Все лето в Приаралье было жарко, засуха наделала много бед, солнце не щадило ни людей, ни скот. В регионе объявили чрезвычайное положение. А сейчас солнце спряталось. Наши гиды хмурятся, если начнется дождь, то мало гарантии вернуться к вечеру в жилой аул. Но мы едем дальше, потому что хотим увидеть остров Барсакельмес. За все это время мы не встретили ни одной души, ни машины, как вдруг перед носом нашей машины лихо проносятся джейраны. В безветренный день, говорят, Барсакельмес виден издалека. Мы же только чувствуем подъем машин и вскоре оказываемся на острове, о котором я напишу отдельно...
Вечером, несмотря на окончательно пропавшее солнце, под аккомпанемент завывающего ветра и пыле-солевой бури мы добираемся в село Каратерен, где остаемся на ночлег в гостевом доме семьи Касыбаевых. И уже совсем к ночи мы напрашиваемся в гости к соседям, узнав, что там живет ветеран-рыбак Кунтуган Турганбаев.
– Малый Арал – это наше спасение, – сказал нам Кунтуган-ага, – без него не было бы уже нашего Каратерена, и ни нас на этом месте...
Малый Арал
К Малому Аралу мы отправляемся на следующее утро. Первым делом спешим к Кокаральской плотине, той самой, что вернула воды Сыр-Дарьи в северный бассейн. Казахстану, можно сказать, помогла Природа, геоморфология водоема.
Вода не исчезла из Арала в одночасье, она уменьшалась год за годом и не высыхала в углублениях. Так, в северной части Арала вода сильно испарялась, засаливалась, но держалась. Умные люди подсказали, что, если перекрыть суженное место – пролив Берга, вода не будет растекаться без толку по всей поверхности усыхающего водоема, а будет скапливаться только в северном бассейне.
В 1990-е годы дважды строили глиняные дамбы, но весенние паводки сносили их. В 2005-м возвели бетонную Кокаральскую дамбу, затратив на нее 85,79 млн долл. (64,5 млн долларов заем от Всемирного банка, 21,29 млн долларов – из госбюджета Казахстана).
И вот мы стоим у широкой дамбы. Справа вода совсем внизу широким шлейфом уходит на юг, где она постепенно засаливается, уничтожая все живые существа. Слева – северная сторона Арала, здесь уровень воды гораздо выше. Правда, сейчас видно по стене дамбы, что воды меньше, чем обычно. При проекте плотины решили, что уровень воды не должен превышать 42 м, хотя в прежние времена максимальная отметка была 53 м. Не поверили, что можно вернуть прежнее количество воды.
А северный водоем заполнился не за 6 лет, как ожидалось, а за полтора года. Несколько лет в полноводные сезоны уровень угрожающе поднимался выше 42 м, тогда открывали 9 шлюзов и выпускали воду на другую сторону дамбы, а вместе с ней уплывали рыбы и погибали в пересоленном южном море. Возводя плотину, никто не думал о рыбе. Спасали море. Не догадались построить одновременно рыбоход для отвода рыбы в Малый Арал.
Недавно Международный фонд спасения Арала при помощи немецких специалистов в виде эксперимента установил аккустическую установку перед дамбой, чтобы специальным звуком отталкивать и не пропускать рыб на юг. Насколько эффективны эти аппараты, пока трудно сказать, в последнее время не открывали шлюзы.
Жители Аральского региона ждут с нетерпением начала второй фазы программы РРССАМ-2. Ведь при ее реализации будет наращена высота Кокаральской плотины на 6 метров, объем воды в Северном Арале увеличится с 27 км³ до 59 км³, площадь Малого Аральского моря увеличится с 3151 кв. км до 4645, и тогда к бывшему порту Аральск приблизится море...
Международный центр журналистики MediаNet «Освещение проблем Аральского региона в мультимедийном формате» организовал пресс-тур для журналистов Казахстана и Узбекистана на Аральское море. Все они прошли конкурс и трехмесячную подготовку. В их числе была наш корреспондент Огулбиби Аманниязова.
Ее первый материал публикуется ниже в рамках проекта «Содействие в трансграничном освещении экологических вопросов в Центральной Азии», реализуемого Международным центром журналистики MediaNet в сотрудничестве с международной организацией по медийному развитию DW Akademie при финансировании Федерального министерства иностранных дел Германии (Auswärtiges Amt).
#ARALissues
Огулбиби АМАННИЯЗОВА, фото автора
