На классический вопрос «Кто виноват?» в случае с Аралом однозначно не ответишь. Но сегодня важнее вопрос «Что делать?» и что мы уже сделали для Арала за 30 лет независимости? Мы – это жители бассейна Аральского моря, куда входят все страны Центральной Азии, а также Афганистан и Иран, это территория, как единая кровеносная система, где водные запасы формируются и циркулируют по большим артериям и маленьким капиллярам.
Основные запасы воды формируются в горах Памира и Тянь-Шаня, на территории Кыргызстана и Таджикистана. А их соседи в нижнем течении Амударьи и Сырдарьи – Казахстан, Узбекистан и Туркменистан владеют нефтью и газом. Владельцы воды в горах производили гидроэлектроэнергию и сбрасывали воду для орошения вниз летом. А зимой в обмен на это получали углеводородные источники энергии. Став независимым, каждый решил распоряжаться своими запасами по-своему. Кыргызстану ничего не осталось делать, как вырабатывать зимой гидроэлектроэнергию для себя, сбрасывая большие объемы воды вниз, когда в ней нет там нужды, и порой случаются наводнения сельхозполей и жилых поселений.
Сейчас на слуху несколько программ по спасению Аральского моря, организаций по кооперации. Казалось бы, весь мир принимал участие в этом. Международные организации: ООН, ЮНЕСКО, ЮНЕП, Европейский союз, Всемирный банк, USAID, НАТО, правительства Германии, Дании, Кувейта, Франции, десятки НПО. Трудно подсчитать точно, сколько было проектов и что было реализовано на самом деле, сколько средств пошло реально на помощь жителям Приаралья.
По некоторым данным, было реализовано 350 проектов на сумму 3 млрд долларов. Была конкретная помощь – проведены водопроводы с чистой питьевой водой из артезианских скважин в жилые дома, построены больницы, поликлиники, школы, закуплены автобусы, облагорожены улицы городов, высажен саксаул...
Но все это время Арал продолжал высыхать на глазах у мирового сообщества, у доноров, которые думали спасти море. Международные эксперты констатировали: «Страны Центральной Азии соперничают друг с другом в получении международной помощи вместо того, чтобы решать проблемы сообща, кооперироваться», – считает профессор Лондонского университета J.A.Allan.
«Атмосфера недоверия и взаимных обвинений царит в Центральной Азии», – написала Barbara Britton из USAID. «Аральский регион держится исключительно благодаря международной гуманитарной помощи» французский журнал «News d’Ill»
В Центральной Азии на самом высшем уровне декларировалось стремление решать проблемы Арала сообща. На это указывает создание Международного Фонда по спасению Аральского моря (МФСА) в 1993 г. Встречи президентов всех стран в последующие годы, создание различных ведомств, комитетов по контролю за водными ресурсами, разрабатывались конкретные программы, выпускались меморандумы...
Но «после 25 лет функционирования МФСА стало очевидным, что Фонд неэффективен в вопросах привлечения инвестиций и реализации региональных программ, – сказал В. И. Соколов, руководитель Агентства по реализации проектов МФСА в Ташкенте. – За годы работы МФСА обеспечить весомое внесение взносов со стороны государств не удалось. Осознав малую эффективность МФСА, Узбекистан после 2016 года стал активизировать параллельные и альтернативные механизмы для решения нарастающих проблем в Приаралье».
Напомню, что Казахстан тоже, устав ждать помощь извне, взял кредиты у Всемирного банка и возвел Кокаральскую плотину. Спустя 30 лет в списке доноров остались только крупные международные организации, у остальных энтузиазм иссяк. И их можно и нужно понять.
Для сравнения заглянем на сайт МФСА. В реализации первой программы бассейна Аральского моря (ПБАМ -1) принимали участие с десяток международных организаций и финансовых институтов, она была призвана осуществлять конкретные действия по улучшению экообстановки в бассейне Аральского моря. На первые 3-5 лет выделялось 30 млн долл., на последующий этап отводилось 10-15 лет и 500-750 млн долл. Помимо этого из бюджета государств и в виде грантов от международных организаций было выделено 47,7 млн долл. и 278 млн долл. различных займов. Потом были ПБАМ-2, ПБАМ-3. Сегодня речь идет о ПБАМ-4, в ней уже не видно международных доноров.
Нам пора, действительно, становиться независимыми и не ждать помощи извне. Во-первых, донорская помощь оказывается на краткие сроки, а серьезная работа исследователей, формирование специалистов водных профессий требует не двух-трехгодичных грантов, а настоящих финансовых вливаний на уровне государства. И во-вторых, постоянные поиски доноров, спонсоров отнимают собственную энергию и воспитывают иждивенчество, инфантильность в обществе.
Другой аспект, на который хотелось обратить внимание, – как используется вода в нашем аридном регионе. Мне как-то попала в руки карта мира World Ressources Institute, выпущенная в начале 2000-х, с указанием потребления воды на человека по странам. Оказалось, Центральная Азия – самый большой потребитель воды в мире. Я не поверила своим глазам, увидев, что на 1 жителя Туркменистана приходится 6 367 куб. м в год, в то время как во Франции в 10 раз меньше – 665 куб. м! Это не значит, что в Туркмении больше принимают ванны или пьют больше чая. На коммунальные услуги городов и сел используется всего несколько процентов.
90% воды в Центральной Азии потребляется сельским хозяйством! По той карте, на 1 жителя РК приходилось 2 281куб.м/год, в Узбекистане – 4 100, в Кыргызстане 2 511, в Таджикистане – 2 438. В США – 1 839. Меньше всего потребляют воды в Гаити – 7.
В пояснении к карте было написано, что Центральная Азия «унаследовала практику с советских времен, выращивает хлопок в пустыне, забирая всю воду из рек на орошение. Кругом продырявленные трубы, утечка воды из водоемов, устаревшее оборудование, бесполезная трата воды...» Что изменилось с тех пор?
FAO – организация ООН показывает, что за последние годы расход воды на 1 жителя в Центральной Азии уменьшился почти везде на 1 тыс.куб.м. В Узбекистане – на 2 тыс., в Туркменистане – на 400. Хотя это скорее всего связано с ростом населения. Несмотря на десятки заседаний и программ, ощутимых сдвигов в водопользовании наших стран пока не произошло. Как сказал министр экологии РК С.Брекешев, из-за большой изношенности ирригационной сети при орошении теряется более 40% воды. Кроме того, отсутствие мер экономического стимулирования водосбережения также приводит к неэффективному использованию воды. Если взять, к примеру, Кызылординскую область, где, по словам акима Г. Абдикаликовой, 82 тыс. га засеяно рисом, 180 тыс. га другими культурами. И только с этого года появились новые технологии на 250 га...
Пока я писала статьи об Арале, меня спрашивали друзья: «Ты веришь, что Арал вернется?» Я ответила: если не изменим подход к воде, будем по-прежнему тратить уйму воды на хлопок, оставлять инфильтрацию воды в необорудованных каналах, возводить новые дамбы и водохранилища, не перейдем на современные сельхозметоды, то при грядущем потеплении климата, вода не то, что до Малого Арала не дойдет, увы, нехватку воды скоро ощутят жители всего региона...
Огулбиби АМАННИЯЗОВА
