Взгляд на морские терминалы Роттердама этой весной - словно кадр из альтернативной реальности: вместо привычных танкеров с Urals к причалам один за другим встают суда под казахстанским флагом. По итогам 2024 года Казахстан внезапно оказался третьим по значимости поставщиком нефти в Европейский союз, обеспечив 11,5 % всего импорта сырья и уступив лишь США (15,4 %) и Норвегии (чуть более 12 %).
Нефть как приглашение на диалог
Появившееся «окно возможностей» - прямой результат международных санкций против России. Пока московские трейдеры перестраивали схемы, Астана договорилась об экспортных квотах через трубопровод «Дружба» и уже пообещала немецким партнёрам на НПЗ PCK в Шведте увеличить поставки с 1,5 до 2,2 млн тонн в 2025 году.
Фото: Gettyimages.ru / © Grafissimo
Для Берлина это не просто диверсификация, а вопрос энергетической безопасности на фоне закрытой темы российской нефти.
Тень на светлой витрине
Однако параллельно с триумфальными цифрами растёт и другой показатель - количество казахстанских компаний, попавших под санкции. В феврале ЕС обнародовал 16-й пакет: в нём фигурируют MetallStan LLP и Kazstanex, которых в Брюсселе подозревают в перепродаже европейских станков в Россию. Министерство национальной экономики тут же назвало их «компаниями-однодневками», но факт остаётся фактом: формальный статус резидента РК больше не защищает от блокировки счетов в Латвии или заморозки грузов в Гданьске.
Фото: © iStock.com / William_Potter
Через три месяца вышел 17-й пакет. Помимо новых экспортных запретов ЕС сделал ещё один тревожный для Астаны жест - расширил критерии «пособничества» и пообещал идти не только за товарами, но и за банками, которые «облегчают обход» эмбарго Европейского союза. Брюссель пока ограничился общими формулировками, но в утечках о будущем 18-м пакете всё чаще звучит слово «third-country banks» - банки третьих стран.
Селективная строгость
Контраст особенно заметен, если сравнить судьбы казахстанских фирм с европейскими посредниками. За всю санкционную эпопею под ограничения ЕС из граждан Евросоюза попал лишь один - нидерландский трейдер Нильс Троост, обвинённый в продаже российской нефти выше «потолка» цены.
Фото: Michele Tantussi / Getty Images
В 2023 году немецкая телекомпания SWR сообщила, что более 30 фирм из Германии оказались замешаны в «серых» схемах поставок оборудования в РФ. Однако Объединение немецких машиностроителей заявило, что фирмы «в общем и целом» придерживаются санкционных правил и законов, и никаких выводов не последовало.
Двуликий бизнес
В целом правило «своих не наказываем» действует, даже когда дело касается бизнесменов, уехавших в ЕС из подсанкционных юрисдикций. За годы президентства Владимира Путина из России по тем или иным причинам уехали многие известные предприниматели, среди которых Евгений Чичваркин, Михаил Ходорковский, Олег Тиньков, некоторые из которых финансируют деятельность осевших в Европе российских оппозиционеров.
Фото: nprom.online
Публичная или даже негласная оппозиция Кремлю для российского бизнеса, проживающего в Европе, это что-то вроде «пропуска» и, одновременно с этим, страховки от проверок и критики, если у спецслужб или журналистов находятся основания подозревать пусть уже и бывшего россиянина с паспортом страны Евросоюза в нарушении санкционного режима. Живущие и работающие в Европе российские миллиардеры Петр Авен и Михаил Фридман смогли через суд добиться частичного снятия санкций в отношении себя. Правда, Авену пришлось пожертвовать более 750 тыс. фунтов, согласившись на их конфискацию.
Оставшиеся в тени
Одним из характерных примеров российских по происхождению, но уже европейских по паспорту предпринимателей, являются граждане Германии - братья Михаил и Евгений Скигины, а также их сестра Полина, гражданка Франции. В публичном пространстве они известны как уже бывшие владельцы Петербургского нефтяного терминала, совсем недавно изъятого у них по требованию Генеральной прокуратуры РФ за нарушения российского законодательства. По данным европейских СМИ, деньги, получаемые от транспортировки нефтепродуктов, в том числе, для нужд российского ВПК, проходили через кипрские офшоры, а потом оседали в европейских банках. Ограничения европейского законодательства этому не помешали.
Фото: ©️ Tengrinews.kz / Турар Казангапов
Ранее, в Москве, Михаил Скигин участвовал в уличных акциях в поддержку Алексея Навального и ФБК, публично высказывался в защиту европейской политики в отношении России. Но, несмотря на это, деловые связи с Россией не потерял.
После вторжения в Украину в отношении России был введен режим международных санкций. Однако Скигины еще несколько лет до судебного решения об изъятии всех принадлежащих их офшору акций ПНТ в пользу государства спокойно владели 50% терминала, получали прибыль от исполнения контрактов с находящимися под санкциями нефтяными компаниями.
Ни для кого не секрет, что ПНТ имеет статус стратегического предприятия для российского правительства, закрывает определенную часть топливных потребностей ВПК России.
ПНТ также играет важную роль в поставках белорусских нефтепродуктов, особенно в рамках межправительственного соглашения между Россией и Беларусью: в марте 2021 года ПНТ принял первую партию белорусского мазута объемом 3600 тонн, доставленную по железной дороге.
По сведениям Генпрокуратуры России, Скигины, несмотря на свое европейское гражданство, осознавая возможность заработать больше, работая на российское и белорусские государства и крупные компании с государственным участием, в период военного конфликта с Украиной, сразу после начала полномасштабного вторжения незаконно (с точки зрения Генпрокуратуры РФ) увеличили свои доли в ПНТ через контролирующие компанию оффшоры, да и сегодня, уже после решения российского суда, неудавшейся попытки захвата части акций предприятия у российского собственника, стараются найти возможность продолжить незаконно (с точки зрения Генпрокуратуры РФ) контролировать российский актив, приносящий миллиарды рублей чистой прибыли, в т.ч. на контрактах с подсанкционными компаниями.
Регулятор и европейские банки, среди которых и лихтенштейнские Liechtensteinische Landesbank AG (LLB) и Bank Frick AG, управляющие выведенными из России деньгами Скигиных, этого по какой-то причине до сих пор не замечают.
Получается парадокс: пока казахстанским механикам из MetallStan закрывают счета в Праге, граждане Германии оперируют многомиллионными потоками из России, в самом центре Европы прямо под носов у европейских регуляторов управляют поставками подсанкционных товаров и, по крайней мере пока, остаются вне чёрных списков.
Что это значит для компаний из Казахстана
Как подчеркивают эксперты, мы находимся в непростой ситуации. «Конечно, мы с Россией стратегические союзники. Но при этом мы не можем не соблюдать санкционный режим по одной простой причине – у нас очень большая зависимость от тех же США, которые почти $150 млрд вложили в казахстанскую нефтегазовую отрасль», - отмечал известный политик, председатель Народной партии Казахстана Ермухамет Ертысбаев.
Фото: kapital.kz
Схожей позиции придерживается политолог Талгат Калиев: «Мы с Россией являемся близкими союзниками, это наш сосед, нам от этого некуда деваться. Но, в то же время, режим санкций, введенных цивилизованным миром, мы сохраняем. Но соблюдать его тоже достаточно сложно, поскольку мы живем в условиях Евразийского экономического союза, то есть у нас нет таможенной границы с Российской Федерацией», - пояснял он в интервью украинским СМИ.
Из опыта последних лет можно извлечь несколько уроков. Первый очевиден: география учредителей давно перестала быть страховкой. ЕС стремится продемонстрировать, что бьёт по всей цепочке поставок, но на практике до сих пор действует негласное правило «своих не трогаем», что вполне подтверждает, как история Скигиных, так и многих других российских предпринимателей с европейскими паспортами.
Второй урок - документирование каждой сделки. Если казахстанский экспортёр шестерён для станков не может объяснить конечный пункт доставки, его контракт в Гамбурге рискует «зависнуть» так же быстро, как и у скрытных трейдеров Скигиных из Швейцарии.
И третий урок - время. Сегодня европейской энергетике нужен казахстанский баррель, но в Брюсселе уже обсуждают новые квоты на «зелёную» синтетическую нефть после 2030-го. Чем скорее Астана докажет свою санкционную «чистоту», тем дольше продлится нынешний медовый месяц с ЕС.
Финальная реплика
Казахстан оказался в уникальной позиции: он одновременно заполняет вакуум на нефтяном рынке ЕС и проходит стресс-тест на прозрачность цепочек поставок. За внешним блеском экспортной статистики скрывается строгая математика: одной-двух сомнительных партий достаточно, чтобы окно возможностей захлопнулось.
Фото: kapital.kz
А значит, главный капитал казахстанского бизнеса сегодня - не только нефть, но и репутация.
