Цифровой тенге сегодня рассматривается как стратегический элемент преобразования финансовой системы Казахстана. Это не просто цифровая форма национальной валюты, а попытка встроить страну в глобальный поток цифровых платежей на современных технологиях. В отличие от некоторых государств, РК идёт осторожно, поэтапно: сперва пилотные проекты, тесты, проверка интеграций с банками и платёжными сервисами, а затем — возможное масштабное внедрение.
В мировом контексте уже появился прецедент, который часто называют «цифровым рубежом» — цифровой юань (e-CNY) в Китае. Он стал первым крупным проектом CBDC (Central Bank Digital Currency), перешедшим из экспериментального режима к массовому использованию. Сегодня e-CNY используется в десятках городов, в государственных платежах, для субсидий, в роли цифровых кошельков и даже в пилотных проектах по международным расчётам. Он показывает, как можно строить инфраструктуру цифровых государственных денег.
Между тем частный сектор уже шагнул ещё дальше: стейблкойны (stablecoins) — это цифровые токены, привязанные к реальной валюте (чаще всего к доллару США) и обеспеченные такими резервами, как деньги, облигации или другие активы — например криптовалюта. Их главная цель — сохранять стабильную стоимость и при этом использовать преимущества блокчейна: скорость, прозрачность и глобальную доступность.
По сути, стейблкойн — гибрид фиатных и криптовалютных денег: он не подвержен серьёзной волатильности, как биткойн, и при этом может свободно обращаться в цифровой среде без посредников. Такие активы выпускают частные компании (например, Tether — USDT, Circle — USDC), но их использование уже сравнимо с масштабами крупнейших платёжных систем мира (Visa и Mastercard). Этим они отличаются от CBDC: управляются не центральным банком, а корпоративными эмитентами, функционируют в публичных блокчейнах, но часто обеспечиваются реальными резервами.
По данным Citi из отчёта Stablecoins 2030, совокупный объём эмиссии стейблкойнов к 2030 году может вырасти до 900 млрд долл. США при пессимистичном сценарии, до 1,9 трлн долл. США в базовом и до 4 трлн долл. США в оптимистичном сценарии, что сделает их одним из ключевых инструментов цифрового обмена. Это означает, что цифровые токены становятся частью глобальной финансовой архитектуры, а не временным трендом.
Для справки: объём рынка стейблкойнов, на начало 2020-го составлявший лишь 28 млрд долл. США, к 2025 году вырос в 10 раз, до 282 млрд долл. США.
Регулирование эволюционирует параллельно с рынком: в Европе готовится MiCA, а в США в июле 2025 года был принят закон GENIUS (General Enactment of National Infrastructure for Universal Stablecoins), который вводит лицензирование эмитентов под надзором Федеральной резервной системы, устанавливает требования к резервам и аудиту и признает стейблкоины платёжным инструментом. Переход от «серой зоны» к правовой определённости меняет статус индустрии. Эмитенты вынуждены соблюдать банковские стандарты прозрачности и отчётности, что повышает доверие, но одновременно снижает скорость «дикого» роста модели, не контролируемой регуляторами.
Параллельно увеличиваются реальные объёмы операций. По данным Citi со ссылкой на модель Artemis Analytics, в 2024 году объём трансферов стейблкойнов составил около 18,4 трлн долл. США, что впервые превысило годовые показатели крупнейших платёжных систем Visa (15,7 трлн долл. США) и Mastercard (9,8 трлн долл. США). Объём операций по стейблкойнам за год вырос в 2,4 раза (в 2023-м — 7,6 трлн долл. США). Это ставит перед традиционными платёжными игроками и регуляторами задачу встроить новые потоки в существующую финансовую инфраструктуру без потери контроля над системными рисками.
Visa и Mastercard уже интегрируют блокчейн в свою инфраструктуру, чтобы оставаться конкурентоспособными, если цифровые деньги (включая стейблкойны и CBDC) станут массовыми. По обороту крупнейшие платёжные системы уже уступили, однако по количеству пользователей, инфраструктуре и проникновению в повседневные платежи — пока нет. Стейблкойны всё ещё чаще применяются для трейдинга, DeFi и межбиржевых расчётов, чем для оплаты покупок. Тем не менее тренд очевиден: цифровые активы нового поколения становятся новым стандартом финансовых расчётов, а сами Visa и Mastercard уже внедряют блокчейн и стейблкойны в собственные системы, чтобы не потерять позиции, и пытаются стать их операторами, а не жертвами изменений.
Для Казахстана это сигнал о неизбежном переходе к цифровой денежной экономике. Как мы уже отметили, Национальный банк РК запустил цифровой тенге — государственную цифровую валюту (CBDC). Тут важно пояснить: в отличие от криптовалют, цифровой тенге полностью контролируется центробанком и обеспечен национальной валютой. Его цель — повысить прозрачность платежей, упростить расчёты между банками и бизнесом, а также создать основу для интеграции с другими цифровыми экосистемами, включая международные CBDC-платформы. И хотя цифровой тенге пока не сопоставим по масштабам с глобальными стейблкойнами, именно он может стать «мостом» между традиционным банковским сектором и новой цифровой экосистемой.
