Написание икон – это, в первую очередь, творчество. Правда, ограниченное определенными правилами и законами и несущее особую миссию.
Профессиональный художник Андрей Плетень с 25 лет погрузился в иконопись с головой. Сегодня на его счету - иконы для центрального и благовещенского приделов Вознесенского кафедрального собора в Алматы, где он и трудится, также он расписал часовню на территории Никольского собора. А еще Андрей Плетень рассказал корреспонденту Делового Казахстана об особой энергетике, которая помогает или мешает при написании икон, специальных ритуалах, используемых красках и отсутствии эмоций у ликов Святых.
«Ты когда-то думал, что чего-то достиг. А тут – бац, новая работа, и Господь, видимо, какие-то новые задачки дает, и ты понимаешь, что ты ноль. Абсолютный ноль. Как будто не хватает профессионализма, ты понимаешь, что ты – непрофессионал. И все сначала, бывает, с нуля начинаешь каждый раз», - делает шокирующее признание 54-летний Андрей Плетень.
В 1997 году он закончил художественно-графический факультет Алматинского педагогического университета, успешно отучился в иконописной мастерской при храме Рождества Христова в Алматы, но до сих пор, начиная работу над каждой новой иконой, ощущает, что обязательно будут свои сложности.
Учителем Андрея является российский иконописец Герман Сергеев. В обучении иконописи он ориентировался на древнерусскую живопись и труды монахини Иулиании, эти традиции перенял и Андрей. Вначале будущий иконописец подготавливал (левкасил) доски к написанию икон при мастерской, позже стал помогать писать иконы. В 2004 году был рукоположен в диакона, закончив миссионерско-богословский факультет при Алматинском епархиальном духовном училище (ныне семинария).
При написании работ опирается на иконопись Древней Руси XIV-XV веков (Московскую школу), а также Византийскую и Македонскую школы.
«Я пишу не только иконы. Я все пишу. Я был и остался художником до и после крещения. И мне хотелось как-то послужить Богу и людям именно своим ремеслом. Поэтому логично было обратиться именно к церковной живописи, к церковному искусству. И когда я вошел в этот мир иконописи, то вдруг увидел, что икона – это же целый мир. Тут и сакральное, и технологии очень интересные. Мы затираем минеральные краски, по сути, камни трем. Краски эти вечные, не выцветают, не выгорают. Тут и техника, и манеры каждого художника, и стиль. Стилей очень много. Мы знаем и византийский, и русский стиль, и каждый из них делится еще на какие-то. Когда я начал все это изучать, углубляться, то понял, что это мое. Мне это интересно», - поведал Андрей Плетень.
Художник – очень тонкая профессия. При написании портрета или образа в светской живописи стоит мастеру изобразить на холсте губу человека слегка приподнятой вверх, сразу появляется неуловимая улыбка Моны Лизы. В иконописи на эмоции – строгий запрет.
«В иконописи мы стараемся добиться, чтобы лик не имел эмоций в хорошем смысле этого слова. Стремимся к тому, конечно, чтобы он был бесстрастным (от слова «страсть греховная»). Спокойствие должно в ликах присутствовать, звучать простота, которая располагает человека именно к молитве. Это еле уловимые вещи, которые очень сложно объяснить. Законы? Да. Все про этот канон спрашивают. Что такое иконописный, иконографический канон? Канон в переводе с греческого – это правило. Конечно, правило существует. Но это не строгие какие-то рамки. Это, скорее, некая направляющая, некий вектор, который задается иконописцу, чтобы он шел именно по этой дороге. Потому что профессия чувственная, можно очень легко уклониться в какие-то дебри. Человек, допустим, который по-своему, вольно, как его душе захочется, трактует Евангелие, такой человек рождает ересь. Получается не образ, а непонятно что. Тут тоже вариантов очень много. На самом деле для творчества очень много места. У меня друг очень хороший, прекрасный художник Петр Белов, я считаю, один из лучших художников города, он тоже как-то говорит: у вас же все там по шаблонам (смеется). Даже вот такой человек, настоящий живописец, он вроде бы видит все, но что-то все-таки мешает человеку понять и принять нашу работу», - признался иконописец.
По словам мастера изобразительного искусства, иконопись от светской живописи отличает, в первую очередь, символический язык.
«В картине, видите ли, очень много чувственности. Допустим, взять портрет. Портретист, если он настоящий художник, он передает нравственную составляющую, эмоции человеческие. Мастер эмоционального портрета. А в иконе как раз наоборот. Нужно такую простоту и красоту в то же время, и спокойствие передать в этом лике, чтобы не было вот этих греховных эмоций. Максимально не было. Все равно они бывают. Иконописец все равно с этим борется, бывает, до конца своих дней. Прежде всего, задача иконы – это помощь человеку в молитве. Конечно, икона и какие-то догматические стороны защищает. Есть московский иконописец Александр Солдатов, который утверждает, - и я с ним полностью согласен, - что одно из основных значений иконописи – это свидетельство славы Божией посредством красоты. Конечно, есть у иконы и символический язык. Иконопись развивалась, и люди договорились, что один символ будет значить это, другой – то. То есть это язык, определенный набор символов, который присутствует в иконе, и он очень важен. Но самое, наверное, главное – это свидетельство неземной красоты, которую и должна раскрывать икона. Свидетельство славы Божией посредством красоты», - пояснил Андрей Плетень.
Художник признает, что написание икон для него - это работа, основное занятие, а хобби является, как раз, создание пейзажей, портретов и натюрмортов.
«Не знаю, хорошо ли я пишу. На самом деле, у меня очень многое не получается на 100%. Бывают какие-то заказы, не очень интересные для меня, но которые нужно сделать. И я понимаю, что я не могу сделать его так, чтобы мне понравилось на 100%. Что-то меня устраивает, но в конце концов я отдаю заказ», - заключил Андрей.
У него нет любимого материала для написания икон. Все зависит от срочности заказа. В основном для иконописи на досках используются минеральные краски, но порой для ускорения процесса применяются акриловые краски, которые быстрее сохнут и не требуют олифления. Но самое главное для художника, пишущего иконы – создание прекрасных произведений церковного искусства без ожиданий получить от этого какую-то духовную пользу.
Альберт Ахметов
